Жаркие ночи в оазисе - Страница 27

Арким потянулся к Сильви, но она отбросила его руку.

– Почему я решила, что ты будешь моим первым мужчиной? Может быть, потому, что ты постоянно отталкивал и оскорблял меня, и мне уже нечего было бояться.

Она затянула пояс на платье, подчеркнув деликатный изгиб талии, и вышла.

* * *

Сильви хотелось заплакать, но злость удерживала слезы внутри. Какого черта она открыла душу Аркиму аль-Саиду? Разве ему есть дело до ее отношений с отцом? Или до того, что у нее в душе живет страх, что ее отвергнут. Она никогда не говорила об этом даже с Софи, не желая перекладывать такую тяжесть на плечи сестры.

Сильви металась по шатру, и в ней боролись гнев и унижение. Внизу живота по-прежнему ощущались жжение и пульсация. Она остановилась и вспомнила о мучительной боли, которую испытала, когда Арким пробовал проникнуть в нее. Он был шокирован.

Сильви осторожно присела на край кровати. Она не ожидала, что будет так больно. До этого все происходящее доставляло ей невероятное удовольствие. И она искренне считала, что Арким не узнает и это навсегда останется ее личным секретом.

Сильви думала, что преподносит ему высший дар – свою невинность, – а он уже готов ее отвергнуть. Естественно, ее неопытность отбила у него интерес.

Она напомнила себе, что понимала, на что идет, когда решила приехать сюда. Винить стоит только себя. Но это не успокаивало.

Арким явно закончил все дела с ней и со своим планом мести. Он отпустит ее на все четыре стороны, и она его больше не увидит.

Сильви ощущала боль и усталость. Она поднялась и стала медленно укладывать в сумку одежду, которую, должно быть, распаковали, пока она спала.

Она чувствовала себя вдвойне одураченной.

Послышался низкий и очень знакомый голос:

– Что ты делаешь?

Она встрепенулась всем телом, проклиная свою непроизвольную реакцию, но не обернулась.

– Я собираю вещи, готовлюсь к отъезду, а что?

– Зачем?

Какие-то нотки в его голосе заставили ее затрепетать, но она проигнорировала это. Сильви выпрямилась и повернулась. Шатер был освещен мерцающими огоньками свечей. Фигура Аркима казалась огромной.

– Я мог бы сделать все мягче. Тебе больно?

Она едва сдерживала внутренний трепет, но сумела холодно ответить:

– Я в порядке. Ты, очевидно, не был готов к тому, что я девственница, потому что все время считал меня дешевой шл…

– Даже не произноси это слово. – Арким шагнул к ней.

Сильви скрестила руки на груди, жалея, что не переоделась. Платье показалось ей слишком тонким.

– Не обязательно извиняться… или зачем ты там пришел. Я все поняла. Ты не очень-то обрадовался тому, что я девственница, и у тебя нет ни малейшего желания сделать меня женщиной.

Акрим подошел еще ближе и покачал головой. На его лице было написано недоверие. Сильви только сейчас заметила щетину на его щеках и вспомнила прикосновение жестких волосков к своим нежным щекам, а еще между ног…

– Это неправда. Я не смог справиться с собой, и мне очень жаль. Я не имел права срываться на тебе. Я просто был в шоке, потому что ожидал… – Арким взлохматил волосы, выругался и быстро пошел к выходу.

Сердце девушки замерло, и вся ее деланая храбрость готова была рассыпаться в прах, когда он оперся рукой о дверной проем и заговорил, не оборачиваясь, будто обращался к чернильной темноте за дверью:

– Моя мама была девственницей. Мой отец соблазнил ее и лишил невинности. Она не испытала удовольствия. Он был груб…

Арким обернулся, и Сильви почувствовала, что ее сердце забилось слишком часто. Она почти упала на кровать.

– Откуда ты знаешь?

Он был мрачен.

– Мама вела дневник. Он лежал в коробке с ее личными вещами, которая каким-то чудом сохранилась. Я читал его, когда был еще подростком… Когда выяснилось, что ты… невинна… Я понял, что поступаю с женщиной так, как он поступил с ней.

Сильви покачала головой и встала, как никогда сильно желая быть с ним рядом.

– Ты же не знал… Я могла тебе объяснить, но не стала. – Она закусила губу. – Возможно, это звучит глупо, но, если уж ты рассказал мне о том, что пережил… Я просто хотела, чтобы ты стал тем самым…

Арким слегка пошатнулся.

– Ты хотела со мной переспать, потому что тебе было меня жалко?

– Нет. – Сильви помолчала, но потом тихо призналась: – Может быть…

Арким взглянул на нее так, будто хотел пригвоздить к месту, но она положила руку ему на плечо. По лицу Аркима было видно, что его гордость уязвлена.

– Ты не так понял. – Ее губы слегка изогнулись. – Поверь, ты не вызываешь жалость, Арким, все, что угодно, только не это. Я хотела с тобой переспать, потому что ты – первый мужчина, который вызвал у меня желание. С первой встречи я захотела тебя. Даже когда ты смотрел на меня с презрением, желание не исчезало.

– И у меня тоже. – Его голос звучал насмешливо.

Сильви чувствовала, что ее щеки горят, когда она вспомнила их первую встречу. То ошибочное впечатление, которое она произвела.

Она выпустила руку Аркима и пожала плечами.

– Я думала, что могу подарить тебе… чистоту. Самое лучшее, что у меня было. Показать тебе, что не все на свете испорчено. – Сильви взглянула на него. – Ты совершенно не похож на отца. А я – вовсе не твоя мать. Между нами происходит совсем другое. Ты остановился, поняв, что мне больно. А твой отец не удосужился это сделать.

Что-то изменилось в самом воздухе. Давление нарастало, отодвигая в сторону предрассудки. Страсть наполняла все вокруг.

Арким взял Сильви за запястье.

– Может, попробуем еще раз?

Ее сердце ударилось о ребра. Снова? С самого начала или с того, на чем они остановились? Она заволновалась, боясь разрушить это хрупкое волшебство. Он все еще ее хочет!